К статье «Модернизм
как явление современной буржуазной идеологии»
Поклонники модернизма оправдывают это искусство необходимостью сопротивляться фотографическому сходству. Часто говорят, что изобретение фотографического аппарата делает бессмысленным старое изобразительное искусство, оставляя художнику только область беспредметной фантазии или, по крайней мере, символического выражения его внутренней жизни. Такие аргументы носят чисто тактический характер и лишены всякой серьезности. На деле модернистская эстетика восстает против фотографии лишь до тех пор, пока это нужно ей для полемики против реализма. Как только задача решена и сопротивление подавлено, фотография уже не пугает изобретателей новых художественных течений. Напротив, в ней открывается для них особый мистический смысл. Намеренное и демонстративное применение фотографического аспекта реальности принято в настоящее время как парадокс антиреализма и доказательство абсолютной свободы художника.
Это показывает, в чем состоит действительное значение той психологической механики, которая совершается в сознании художника модернистского типа. Главное здесь — выражение второго смысла, стоящего за любыми внешними знаками, которыми могут быть также фотографические отпечатки Они даже имеют свое преимущество, ибо доказывают, что в современном искусстве любые средства выражения не обладают больше самостоятельной ценностью и существуют лишь для того, чтобы подчеркнуть дистанцию между субъектом и тем, что он делает.
Это похоже на речь человека, который запутался в собственной иронии, так что каждое его слово больше не значит то, что оно значит в обыкновенном смысле, но имеет другой смысл, который, в свою очередь, не является последней инстанцией для играющего сознания, закрученного в немыслимую спираль. Сущность модернистского искусства состоит именно в этой абстрактной негативности, отрицательной рефлексии, которая отличает его от прямого отношения к предметному миру, от подчинения художника действительному содержанию в искусстве реалистическом Разумеется, под именем реализма след\ет понимать всю совокупность его проявлений и форм в истории мирового искусства. Одной из таких исторических форм является реализм второй половины XIX века, но этим масштабом нельзя измерять всю полноту художественного развития человечества, хотя реализм в широком смысле слова также имеет свои границы, не включающие те отклонения от реалистической формы, которые так или иначе хотят оправдать сторонники «реализма без берегов» Гароди.
Вернемся, однако, к нашей теме. Нет никакого сомнения в том, что на вопрос о совместимости модернизма с фотографией нужно ответить положительно. В качестве средства для выражения особой цели этого искусства, его мистерии, фотографические снимки вполне приемлемы. Так, применение фотографии в современном поп-арт является средством для отталкивания от всего прежнего искусства, даже абстрактного, которое в глазах «попистов» еще слишком зависит от традиции, от связи с прежним эстетическим чувством. Что может более резко покончить с поэзией глаза, если не фотографический аппарат или гипсовый слепок-муляж? В былые времена сторонники авангарда пугали мир именно опасностью искусства, подражающего фотообъективу. Эти фразы и сейчас в ходу, но участие фотографии в экспериментах «современного искусства» так выросло за последние годы, что старая постановка вопроса уже пахнет плесенью. Подражание фотоаппарату — одно из последних слов авангарда. Таков круговорот модернизма, доказывающий, что прежние фразы о борьбе против фотографического сходства были ложью. Дело совсем не в этом, и разрушительная работа формальных «революций в искусстве» не имеет ничего общего с преодолением мертвящих аспектов фотографического зрения. Напротив, с каждым днем становится более очевидно, что обе силы действуют в одном и том же направлении. Они убивают поэтический смысл, присущий нашему глазу и столь заметный в памятниках прежних эпох.
Само собой разумеется, что это не аргумент против полезности фотографии или ее применения в художественных целях, насколько это возможно. Современные виды модернизма применяют фотографию в антихудожественных целях, пользуясь ее механическими свойствами для разрушения поэзии мира. Это считается прогрессивным, так как поэзия примиряет с жизнью, а модернизм настолько непримирим, что его последней целью является доказательство абсурдности бытия.
Перед нами картина маслом на холсте шириной около полутора метров. Она написана американским художником Джеймсом Розенквистом (р. 1933), написана по фотографической проекции и называется «Планируемый рост» (Токио. Национальный музей современного искусства). Название само по себе подчеркивает двусмысленный, иронический тон этого обращения к реальным образам, что не мешает художественной критике определенного типа именовать искусство Розенкзиста «социальным реализмом». Чем больше будет расстроен инструмент человеческой мысли, тем лучше, тем приятнее эта музыка для современных последователей Хулио Хуренито.