"Очерки русской культуры" - так называлась задуманная при жизни Мих. Лифшица (1905-1983) книга, которая, по его плану, должна была содержать практически все, довольно многочисленные, работы автора о культуре, философии и истории великой страны. Этому плану следовала вдова философа Л. Я. Рейнгардт, однако смерть помешала ей завершить подготовку рукописи к печати.
Составители настоящего сборника ограничились публикацией ранее не изданных работ ученого о русской культуре - стенограмм цикла лекций, прочитанных в 1943 году офицерам Военно-Морского Флота, глав неоконченной книги о Пушкине, статей о Карамзине и Грибоедове. Исключение сделано только для первой части статьи о комедии Грибоедова, опубликованной А. Я. Рейнгардт ("Вопросы литературы", 1986, № 12) при участии Г. М. Фридлендера и с его предисловием.
В качестве приложения к настоящему сборнику включены заметки Мих. Лифшица о рассказе А. Солженицына "Один день Ивана Денисовича". Они, на наш взгляд, существенно дополняют напечатанные в "Вопросах литературы" (1990, июль) внутренние рецензии Мих. Лифшица на этот рассказ и на роман "В круге первом" - рецензии, написанные по просьбе А. Твардовского для "Нового мира". Кроме того, в Приложении приводятся подготовительные материалы к воспоминаниям об А. Твардовском, содержащие в том числе острую полемику с "поздним" А. Солженицыным.
К сожалению, в настоящем сборнике не удалось поместить довольно значительный по объему фрагмент книги о Пушкине ("Оптимизм Пушкина"), а также наброски работ о Ф. Достоевском и М. Булгакове.
Крайне жесткие временные рамки, поставленные объективными издательскими условиями, не позволили снабдить тексты примечаниями и комментариями. Надеемся, что будущие издания восполнят этот недостаток.
Составители выражают признательность П. В. Палиевскому, оказавшему помощь в издании сборника, а также Г. М. Фридлендеру и А. А. Вишневскому за советы и консультации.
Отнюдь не стремясь предварять читательское мнение, позволим себе в самом общем виде коснуться содержания предлагаемых текстов.
"Россия никогда не будет золотой серединой", - цитирует слова Герцена Мих. Лифшиц. Ей, возможно, сужден другой удел: не мещанская "золотая середина", а норма бытия в смысле mesotes Аристотеля. К первой приблизился Запад: пережив длинный ряд катаклизмов, он пришел ныне к опустошительной идее конца истории. А Россия, своеобразно решив в начале XX века спор между западниками и славянофилами, оказалась в особом положении: в силу объективных причин и духовного склада русского народа она обречена искать выход из трагической ситуации в движении к бытию, исполненному высокого смысла. Предвосхищение этого будущего (не только России, но и человечества вместе с Россией) и, одновременно, философия гуманной резиньяции Пушкина при решении вечных вопросов, имманентная, а не базарно-крикливая критика революции (см. статью о Грибоедове) - таков глубинный смысл русской культуры.
На фоне нынешнего хаоса
глубокая вера, не оставлявшая Мих. Лифшица - человека, который очень рано понял
поражение революции и его грядущие последствия, может выглядеть утопичной. Как
бы отвечая на подобные сомнения в своей книге "В мире эстетики", вышедшей
посмертно, Мих. Лифшиц писал: "Обыватель всегда является "поклонником
успеха". Он принимает фактически сложившееся за безусловно необходимое".
- То, что ныне кажется поражением, есть фактически сложившееся, но не безусловно
необходимое в высшем историческом смысле, и потому завтра может стать победой
и подлинным, великим началом. Так было, так будет. "Перед лицом этой великой
надежды, застывшей между победой и поражением, - продолжал автор, - любая философия
успеха ничтожна".
В. М. Герман, А. М. Пичикян, В. Г. Арсланов.